Великий африканский крюк (Мозамбик). Часть 2

Наконец я прибыл в Накалу. В порту мне повезло. Обойдя всех судовых агентов, я выяснил: в сторону Мадагаскара действительно должен уходить грузовой корабль. Менеджер агентства перевозок Джон – белый из ЮАР – пообещал поговорить с судовладельцами насчет меня.

Отсканировал мой паспорт, документы на мотоцикл и вместе с сопроводительным письмом послал все это по факсу. Я уже чувствовал себя одной ногой на острове лемуров и цветов. Увы, на следующий день от судовладельцев пришел отказ. Они не хотели рисковать, так как боялись, что правительство Мадагаскара может не позволить мне высадиться на острове без визы, да еще и с мотоциклом, и тогда мне пришлось бы кататься на контейнеровозе по всему Индийскому океану с непонятным финалом этого путешествия. Оставалась альтернатива: ждать баржу с цементом, которая должна была через пару недель идти на Коморы, а после добираться до пункта назначения на лесовозах. Еще можно было за сравнительно небольшие деньги нанять рыбачью лодку, и попытаться пересечь 400 километров водного пути на ней. Но Джон лишь посмеялся над этой безумной идеей. Рыбацкие лодки не предназначены для дальних путешествий, и обычно не уходят далеко от берега. В океане даже небольшое волнение опасно для маленького суденышка. Один раз я уже вытаскивал мотоцикл из-под воды, второй мог закончиться не столь удачно. С другой стороны, ходят же по океану яхтсмены, а некоторые чудаки вообще пересекают его на веслах!
В сомнении я бродил вдоль берега, поглядывая на стоящие с опущенными парусами деревянные лодки. Но видение тонущего в воде мотоцикла не отпускало. Я так и не решился на эту авантюру.
В Интернет-кафе в Накале я случайно познакомился с Николаем, бизнесменом из Москвы. В свое время Николай купил в Мозамбике изумрудный рудник. Правда, бизнес обещавший быть легким и прибыльным, таковым не оказался. Рудник постоянно заливала вода, ее приходилось откачивать. Условия труда были чудовищными. Три сотни рабочих периодически бастовали и требовали повышения зарплаты. Для защиты от своих же работников приходилось содержать вооруженную охрану. Иногда на Николая нападали, поэтому он и сам редко выезжал из дома без автомата Калашникова. Прочувствовав на себе, как нелегка жизнь капиталиста-мироеда, он оставил этот бизнес. Теперь Николай торгует черным деревом и африканскими сувенирами. Лишь иногда по старой памяти останавливается у обочины, увидев особый жест черного туземца. Туземец продает украденный с шахты необработанный изумруд, также как в свое время приторговывали и его собственные работники. Николай предложил остановиться на ночлег в его доме в Нампуле, я не возражал, предложение было как нельзя кстати.

Дорога на юг не обошлась без мелких неприятностей. Сначала я не нашел приличную заправку в Накале и купил бензин у придорожных торговцев. То ли бензин был некачественный, то ли меня обвесили при покупке, но топлива рассчитанного до Нампулы чуть-чуть не хватило, и последний километр перед городом я толкал мотоцикл вручную. Выезжая из Нампулы заправился под завязку, но опять незадача – топливо закончилось в 15 километрах от Мокубы. Толкать мотоцикл я не мог, оставить тоже. Местные жители пообещали помочь, но доброхот, клятвенно уверявший, что купит мне бензин, и уехавший на мопеде с моими деньгами, так и не вернулся. Пришлось чуть не по каплям собирать топливо по окрестным домам, чтобы доехать до заправки самостоятельно. Почувствовав легкую добычу, местные жители за бензин просили втридорога, и я совсем разочаровался в мозамбикцах. Сам виноват – надо было брать с собой дополнительную канистру.
В Келимане и Бейре я снова наводил справки, нет ли идущих в сторону Мадагаскара пароходов? Бесполезно. Единственный шанс я упустил в Накале. Теперь оставалось или возвращаться в Танзанию или ехать в ЮАР. Возвращаться не хотелось, и я поехал дальше на юг. После Бейры дорога была вполне приличная, асфальтовая, но расслабляться не следовало. Порой в асфальте попадались глубокие дыры, а иногда, сразу после знака «Ограничение скорости 100», лежачие полицейские.
Местные жители уже не так удивлялись моему появлению, как раньше. В этих краях видали и волонтеров из Европы, и туристов из ЮАР. Последние иногда приезжали на мотоциклах похожих на мой. Чем дальше на юг, тем заметнее были признаки цивилизации. Приличные рестораны, магазины, топливные станции, пляжи.
Самый огромный пляж я обнаружил в городке Виланкулос. До кромки воды можно было идти по песку долго-долго. Рыбаков и отдыхающих не было. Должно быть из-за пасмурной погоды. Немногочисленные иностранцы прятались от дождя под навесами выходящего на пляж кемпинга для дайверов.
Пройдясь вдоль кромки берега, я вернулся к мокнущему на улице мотоциклу. Рядом вертелся модный чернокожий парень с длинными волосами, запутанными в дреды, работник кемпинга:
- Хороший мотоцикл! Что за модель? А у меня тоже есть. «Би-Эм-Даблъю»! Из ЮАР пригнал. А ты тоже из ЮАР? Или из Европы? – затараторил он.
Мы перекинулись парой светских ни к чему не обязывающих замечаний по поводу недостатков разных мотоциклов, плохой погоды, высоких цен на бензин, а также плотности дыр на километр мозамбикских дорог, и расстались довольные друг другом.

Следующий пункт назначения – Иньямбане. В этом приморском городке я планировал отдохнуть пару дней после очередного длинного перегона. Иньямбане не может похвастаться наличием особых достопримечательностей. Серые колониальные особнячки в центре, магазины и лавки, раскрашенные в синий или желтый цвет, в зависимости от того, какая из сотовых компаний заплатила их владельцам «Vodacom» или «Mcel», несколько ядовито-зеленых португальских пушек на набережной, дети, запускающие воздушных змеев на узких боковых улочках, и женщины в ярких капуланах в традиционной манере распевающие христианские песни в деревянном молельном доме совсем уж на окраине города. На окраине я оказался случайно, пройдя через старое кладбище, по утверждению старожилов, одно из самых-самых в юго-восточной Африке, на котором ангелы с отбитыми крыльями охраняют покой давно умерших португальских колонизаторов.
Размеренная ленивая жизнь в городке разнообразится лишь к вечеру, когда возле ресторанчиков и питейных заведений прямо на тротуар выставляют столы и стулья, на улицах скапливаются веселые компании, повсюду слышен звон стаканов и перестук вилок и ложек. Золотая молодежь, есть в Иньямбане и такая прослойка населения, появляется в местах скопления народа на новых (или не очень) автомобилях, чтобы перекинувшись парой слов с кем-то из сидящих за столиком, шумно, с прокруткой колес и визжанием шин, тронуться с места и умчаться в соседний квартал, где тоже едят и пьют.
Неподалеку от Иньямбане находятся самые знаменитые пляжи Мозамбика: Тофо и Барра. Тофо популярен у молодых иностранцев, интересующихся дискотеками, развлечениями и знакомствами. Барра напротив считается более спокойным и буржуазным пляжем. В основном потому, что добраться туда можно лишь на своем транспорте. На самом деле оба пляжа находятся рядом и за пару часов можно пройти по береговой линии от одного к другому.
Выехав из Иньямбане по дороге в сторону пляжей, можно остановиться в деревеньке Чамане и насладиться развлечением иного рода. Дважды в день (утром и вечером) на специальном полигоне здесь тренируют крыс-саперов. Крысы, выпускники танзанийского университета сельского хозяйства в Морогоро, вынюхивают тренировочные мины для поддержания профессиональной формы. Усатых саперов используют для очистки от мин и снарядов территорий, на которых велись боевые действия. Крысы идеально подходят для этой работы. У них прекрасный нюх, завидная работоспособность, отличная мотивация (за хорошую работу они получают бананы или арахис) и небольшой вес, что гарантирует безопасность как самих крыс, так и сопровождающего персонала. Посмотреть на тренировки «крыс-героев» (так их называют тренеры) могут все желающие. Вот только в середине дня крысы не работают. Ночные животные не переносят яркого солнца. По началу работа даже в утренние и вечерние часы не ладилась, так как у зверьков обгорали нежные ушки. Но сейчас с этой проблемой справились: уши саперам мажут обычным пляжным кремом от загара.

Но вот опять дорога, и опять на юг. В самом низу вытянутой вдоль побережья страны находится ее столица – город Мапуто. Про него мне рассказывали всякие гадости. Дескать, преступность и наркомания из ЮАР пересекает границы вместе с толпами мигрирующих в обе стороны безработных, и уже успела осесть в столице, превратив некогда цветущий город в подобие мрачного гетто. Я надеялся, что не застряну надолго в этом городе, а сделаю южноафриканскую визу и тут же отправлюсь дальше.
В первые же минуты своего пребывания в Мапуто я наткнулся на сумасшедшего наркомана и преступника. Он появился так внезапно, что я, наслушавшись жутких историй, по началу даже оторопел. Преступник цикнул на прохожего, у которого я спрашивал дорогу, и тот мгновенно растаял, как случайно залетевшая в Африку снежинка. Развязный высокий парень с мрачной физиономией, безумными глазами и в грязной майке. Он сильно ударил по пластику мотоциклетного кофра и на отвратительном английском поинтересовался, что там? Начался привычный для всех вымогателей мира разговор, в общих чертах сводившийся к тому, что у богатых иностранцев всего много, а ему есть тоже хочется, и поэтому я должен поделиться тем, что имею. Пока излагалась эта мысль, я успел рассмотреть налетчика и пришел к выводу, что не так уж он и страшен. Я в шлеме, значит в голову меня не ударить. Грудь, бока, ноги защищены мотокостюмом, который теоретически сможет выдержать даже несильный удар заточкой. И вообще, с какой это стати я позволю дырявить свой костюм? Сам могу кого угодно продырявить, зря что ли нож в кармане лежит?! Рука нащупала короткий нож. На месте. Оторопь тут же прошла, сменившись раздражением. Ничего опасного в наркомане больше не было: обычный грязный попрошайка, жалкий в своей мерзости.
- Хочешь есть? У меня есть для тебя орешки… - я нащупал в кармане несколько недоеденных орешков кешью и высыпал в руки парню.
- Э! Дай мне 1000 метикалов! – предложил наркоман.
- Еще чего! Ты хотел есть. Вот и ешь. – Я оттолкнул парня от мотоцикла, завел мотор и поехал дальше.
Впечатление о Мапуто сложилось не самое приятное. Но, проведя в нем какое-то время, освоившись и заведя знакомых, я решил, что и здесь есть свои преимущества. Например, бесплатная wi-fi сеть, ловившаяся моим ноутбуком почти в любом месте университетского городка. Или закрытые ночные клубы, в которых собирались почти исключительно иностранцы. Или городской зоопарк. Последнее место вообще произвело на меня неизгладимое впечатление.
Зоопарк в Мапуто, занимающий площадь в несколько гектаров в центре города, построили португальцы. Во время гражданской войны все звери разбежались, погибли или были съедены. В вольерах я заметил лишь дюжину несъедобных крокодилов, древнего бегемота (судя по виду, ровесника динозавров) и обезьян, которых наловили заново в ближайшем лесу и засунули в пустующие клетки. Зато в мапутском зоопарке тихо и спокойно. Можно, сев на лавочку, поразмышлять о судьбах мира или, просунув руку через ограду, подергать крокодила за хвост. Никто не скажет слова, хотя стоит помнить: крокодилов в этом зоопарке кормят редко.
Не оправдав мои ожидания, консульство ЮАР наотрез отказалось разговаривать по поводу визы. Подобный ответ я уже слышал раньше: «Возвращайтесь в Москву…» Оставался единственный вариант – Свазиленд. Если не дадут визу и там, то что? Ехать в охваченный экономическим кризисом и политическими беспорядками Зимбабве? Или делать крюк в несколько тысяч километров через Замбию и Ботсвану? Хотелось надеяться на лучшее, тем более что риск был невелик. По странной прихоти судьбы россиянам виза в Свазиленд не нужна.

Мой блог - http://kubatyan.blogspot.com/