Великий африканский крюк (ЮАР). Часть 2

Продолжение истории о путешествии по ЮАР.

В одном из голливудских фильмов я видел, как разбитый самолет с грузом в считанные минуты растаскивают по частям сбегающиеся отовсюду негры. Теперь мне довелось увидеть это воочию. На дороге перевернулся грузовик с молочными пакетами. Местные жители быстро сориентировались и уже бежали к месту аварии с корзинами, мешками, тачками. Пираньи Амазонии и то удивились бы, узнав, с какой быстротой можно обглодать такой лакомый кусок, как разбитый грузовик с товаром. Я не стал искушать судьбу и крутиться среди перевозбужденной толпы, способной вообразить, будто и у меня случилась поломка, и поскорее поехал дальше.
Дорога вдоль побережья оказалась очень красива. В маленьких симпатичных бурских поселках, потомков голландских колонистов, чистота и порядок. Миниатюрный рай на земле. Буры гостеприимны, но стараются не смешиваться ни с англичанами, ни, тем более, с неграми или индусами. Поэтому живут отдельно и серьезных социальных проблем не испытывают.
К бурам приятно заехать в кафе на чашку кофе, мясной пирог или порцию «русского» с картошкой. В черных деревнях я, наоборот, старался не задерживаться. Конечно, это тоже интересный опыт. Но рисковать мотоциклом и прочим снаряжением не хотелось.

За пару дней я доехал до Коффи-бей, «кофейного залива». Здесь находится одна из туристических достопримечательностей ЮАР - «Hole in a Wall» (дырка в стене), стоящая в воде скала со сквозным арочным отверстием, через которое хлещут океанские волны, а по утрам видно встающее солнце. В Коффи-бей полно гест-хаусов и кемпингов. Большинство туристов здесь – белые южноафриканцы, но иногда попадаются иностранцы. Для привлечения посетителей каждый гест-хаус придумывает свои развлечения: танцы обнаженных негритянок, выступления жонглеров, уроки игры на африканских барабанах. Самое популярное в этом смысле заведение – «Бомву бэкпакерс», которым управляют старые хиппи. Но и остальные стараются не отставать, перед воротами заведений стоят щиты с указанием программы развлечений на вечер. Также в каждом уважающем себя кемпинге обязательно есть место для костра, у которого можно посидеть и пожарить мясо или дюжину другую «русских».

Дальше «заливы» следовали один за другим. В Плеттенберг-бей я впервые увидел китов, плескавшихся неподалеку от берега и выдувавших веселые фонтанчики. В Моссел-бей познакомился с бурами-байкерами. Законопослушные в обычное время граждане по выходным обряжались в черные кожанки и банданы, садились на мотоциклы и катались по окрестностям, изображая банду. Впрочем, сами «бандиты» несколько стеснялись своего имиджа, поэтому, приглашая меня прокатиться с ними, несколько раз заверили, что это совершенно безопасно. Руководил группой Питер, по прозвищу Робокоп, «робот-полицейский». Питер действительно служил в полиции, пока не вышел на пенсию по инвалидности. Он попал в тяжелую аварию на мотоцикле, и теперь ходил (и ездил!) на искусственной ноге, отчего и приобрел свое прозвище. Больше всего Питера огорчало не то, что он лишился ноги, а то, что водителя сбившей его машины, подслеповатого пенсионера, уже не имевшего права водить машину, оштрафовали всего лишь на 500 рандов (примерно 50 долларов). В «банду» одноногого Питера входило несколько мужчин, их жены, дети и пастор местной церкви, выполняющий роль комиссара «летучего отряда». На «харлее» пастора красовалась наклейка «Настоящие мужики следуют за Иисусом».

Моссел-бей – симпатичный маленький городок, в котором возле берега тоже плескались киты, а рядом плавали серфингисты на досках. На камнях у воды сидели толстые пушистые зверюшки – скальные кролики. Они не боялись людей и подпускали их совсем близко.
Байкеры пригласили меня на обед в ресторан, а затем в гости. На следующий день я выехал еще до рассвета, чтобы успеть проехать 500 километров и днем прибыть в Кейптаун. Всю дорогу лил дождь, и я вымок до нитки. Даже в сапогах хлюпала вода.

На окраине Кейптауна в районе Мюзенберг жила моя знакомая художница Джослин. Ее красиво декорированный дом и сам Мюзенберг произвели приятное впечатление. В этом прибрежном районе тихо, благополучно, на пляже резвятся серфингисты, стоят рядком разноцветные домики для переодевания – один из современных символов Кейптауна. Там же высится флагшток, на котором в случае «акульей опасности» поднимают флаг с изображением зубастой акулы. В Мюзенберге есть свой туристический офис с картами и библиотека с бесплатным Интернетом. До центра Кейптауна можно добраться на поезде или по трассе всего за полчаса, но гораздо интереснее ездить в обратную сторону – к китам в Кальк-бей, в колонию пингвинов в Саймонс-таун или даже до Кейп-поинт, где резвятся страусы и бабуины.

Алексей появился через пару дней. Его КТМ снова был на ходу, надолго ли? Помор остановился в недорогом гест-хаусе в центре города. Центр Кептауна это, конечно, не центр Дурбана или тем более Йоханнесбурга, но по вечерам там беспокойно. Много баров и ночных клубов, тёмные личности прямо на улицах предлагают прохожим наркотики, бродят пьяные и наркоманы. На Лонг-стрит один невменяемый маргинал прицепился к нам, получил тычок в грудь и отскочил в сторону. Потом он и его друзья кричали нам вслед что-то угрожающее, но мы решили не затевать потасовки. Все-таки я был рад, что поселился практически за городом – там публика была симпатичнее. Поговаривают, что такова политика правящего клана: Кейптаун заселяют провинциальной беднотой, обещая хлеб, зрелища и прочие блага, чтобы обеспечить себе поддержку на грядущих выборах.

Белые же постепенно закрывают в центре города магазины, сворачивают бизнес и перебираются на окраину или вообще за границу. Возможно, всё обстоит ещё хуже: страну сознательно маргинализируют, вытесняя из неё хозяев. Пусть белые хозяева сами в своё время захватили эти земли сомнительными с этической точки зрения способами. Но всё же они держали страну в порядке и жили для себя. Теперь же, когда экономика дойдет до кризиса, а затем до коллапса, страна достанется на разграбление международным корпорациям, неправительственным организациям и всяким инвестиционным фондам, которые уж найдут, чем поживиться.

Отбросив мрачные мысли, вместе с Алексеем мы отправились на мыс Доброй Надежды, чтобы отметиться на этой знаковой точке нашего маршрута и насладиться удивительной природной красотой этого места. Мы были не единственными мотоциклистами в национальном парке на мысе. Там уже крутились десятки туристов, велосипедистов, мотоциклистов из разных стран. Люди знакомились, общались, фотографировались, гуляли вдоль прибоя, лазали по прибрежным скалам, поднимались к маяку на Кейп-поинт.

В растительности покрывающей скалу обитали промышлявшие мелким вымогательством бабуины. Они отбирали у туристов купленные втридорога в местной забегаловке сэндвичи с сыром. Туристы огорчались и шли покупать новые порции сэндвичей, а за бабуинами принимались гоняться охранники с дубинками. Здоровенные человекообразные мгновенно растворялись в зарослях, но вскоре опять выглядывали оттуда, косясь хитрым глазом на жующих туристов и негодующим – на охранников.

На обратном пути к городу мы заехали к пингвинам. Я уже был в Саймонс-таун раньше и знал, что в колонию существует два входа – платный и бесплатный. Туристы обычно предпочитают первый, местные жители – второй. Смешные африканские пингвины, эти карикатуры на людей, совсем не боятся посетителей, спокойно вразвалочку гуляют по дорогам и даже забираются под автомобили. На парковке установлены таблички: «Прежде чем завести машину, проверьте, нет ли под ней пингвина!» Рассказывают, что пока пингвинам не выделили отдельный участок, они бродили по побережью и иногда проникали в жилые дома в поисках съестного. Но вполне возможно, что это байка.

Южно-африканская республика – красивая страна. Можно понять европейцев, решивших остаться здесь в прошлом и даже до сих пор изредка переезжающих сюда насовсем. Уезжали мы из ЮАР с некоторым сожалением. В западной части страны красивые ухоженные маленькие городки, на полях вдоль дорог растут яркие цветы. Разноцветный рай; и чего только не хватает черно-белым жителям этой страны чтобы жить счастливо?!