Прогулки по Лувру

Вид от Лувра на церковь Сен Жермен л'Окселеруа.

Чтобы совсем не запутаться, Лувр поделён на три корпуса, в каждом из которых своя нумерация залов. Корпуса названы в честь выдающихся деятелей – министра Сулли, первого директора музея Денона и всем известного Ришелье. Сулли – это огромное квадратное здание с внутренним двором, старейшая часть Лувра. Снаружи, у фасада, обращённого к церкви Сен Жермен л'Окселеруа с готической колокольней без шпиля, с которой как раз и подали сигнал к Варфоломеевской ночи, так вот, у этого фасада стены раскопаны до древнего основания, показывая метров пять культурного слоя. К этому квадрату пристроено два длинных корпуса – Денон на набережной Сены и параллельно Ришелье на улице Риволи. Между ними – двор с пирамидой. Когда-то этот двор с четвёртой стороны замыкал дворец Тюильри, но его спалили в дни Парижской Коммуны, а потом решили не восстанавливать, красивая такая прямая получилась: ворота корпуса Денон, пирамида, арка на площади Карусель, аллея сада Тюильри, обелиск на площади Конкорд, Елисейские поля, Триумфальная арка и далее до огромного дома-арки в Дефансе.
А французские короли, когда бывали в Париже, да и Наполеон тоже, жили в как раз в Тюильри. Поэтому нет в Лувре таких роскошных интерьеров, как в Зимнем дворце. Есть только апартаменты Наполеона Третьего, но они относительно скромные.
Пирамида и подземный зал Наполеона с билетными кассами, раздевалками и сувенирными магазинами обеспечивают удобный проход во все три корпуса. Но в любом случае надо иметь карту. Карты Лувра берут на стойке под пирамидой, они там есть на всех языках, кроме русского. Похоже, это заговор русскоговорящих парижских гидов. Во всех музеях нет информации на русском. На японском – пожалуйста. Но независимо от языка, карта Лувра небезупречна. Не всегда понятно, где есть проход, а где нет, куда ведёт лестница. Карты Эрмитажа гораздо лучше и удобнее.

Это - "Нимфа Фонтенбло", Бенвенуто Челлини, но на неё почему-то никто внимания не обращает.
Основной поток народа сразу направляется в корпус Денон, по указателям пути к Джоконде. При этом нарушается традиционная логика осмотра музейных коллекций. Мы попадаем сразу в середину итальянской живописи, а надо бы в начало, в 14 век. У Джоконды толпа, фотовспышки, несмотря на запрет. У других работ Леонардо народу поменьше, они в другом зале, точнее, в длинной галерее второго этажа корпуса Денон. Между прочим, эти пять или шесть картин – крупнейшая коллекция живописи Леонардо. Кроме того, что можно видеть в Лувре, есть ещё «Дама с горностаем» в Кракове. Всё прочее или сомнительно, или в плохом состоянии. В Лондоне есть вариант «Мадонны в гроте», но там Леонардо, по-видимому, сам прописал только лица, а прочее сделано учениками. И композиция изменена, нет той загадочности, как на картине из Лувра. В Уффици висит «Поклонение волхвов» - неизвестно кем написанное поверх незаконченной работы Леонардо. Фреска «Тайная вечеря» в Милане, судя по репродукциям, испорчена жутко. Можно вспомнить ещё златокудрого ангела, написанного юным Леонардо на картине его учителя Верроккьо. Отдельно надо сказать про Леонардовских мадонн из Эрмитажа. Пока «Мадонна Литта» была в Италии, никто в ней не сомневался, но стоило этим самым Литта продать свои картины в Россию, появились весьма основательные сомнения. А происхождение «Мадонны Бенуа» вообще детективное. По официальной версии Бенуа купил её в Астрахани у итальянской цирковой труппы. Её реставрировали, при этом перевели с доски на холст. Интересно, сохранили ли на память эту доску? Теперь можно было бы провести радиоуглеродный анализ или определить время по годовым кольцам. А так Бенуа, продав её в Эрмитаж, неплохо заработал. Говорят, что подлинность подтверждается рисунками Леонардо. Но рисунки были известны и до появления «Мадонны Бенуа». Ой, не верю я в чудеса. Между прочим, Стендаль, который тонко чувствовал живопись, считал лучшей картиной Леонардо на Мону Лизу, а «Девушку с цветком водосбора». Она висит в Эрмитаже и сейчас считается работой Мельци, ученика Леонардо, который жил с ним во Франции и после смерти Леонардо унаследовал всё его барахло.
Тот же Стендаль, посетив «Музей Наполеона», куда император свёз буквально всю старую живопись со всей ограбленной Европы, в первую очередь из Италии, писал, что человек не может выдержать двести картин подряд. Так и с Лувром, и с Эрмитажем: если постоянно отвлекаться, увлекаться, смотреть по сторонам, а не идти направленно к тому, на что планировал посмотреть, быстро истощается способность к восприятию. В зале с Джокондой есть много не менее достойных полотен, прямо напротив – «Брак в Канне» Веронезе, на перегородке сзади – «Сельский концерт» Тициана.
Но если относиться к живописи серьёзно, надо начинать Италию с начала, с огромной Мадонны Чимабуэ и, прошагав длинный коридор второго этажа корпуса Денон, закончить Италию в 17 веке, чтобы перейти потом в Испанию. А там Эль Греко, Сурбаран, Мурильо, Гойя. Далее небольшой зал с византийскими и русскими иконами. Когда восприятие уже немного притупится, можно зайти в залы, где представлены картины большого формата, французских художников начала 19 века: Энгр, Жерико, Давид, Делакруа. Именно там умирающие на плоту «Медузы» видят парус, Наполеон возлагает корону на голову Жозефины, мадам Рекамье возлегает на кушетке, а мёртвый Марат сидит в ванне с бумагой в руке. И много ещё торжественного, героического, патриотического. Пиар и гламур трёхсотлетней давности.
В Лувре есть ещё два блока живописи. Это голландское, фламандское и немецкая коллекции в крыле Ришелье и французское искусство в корпусе Сулли. Кроме того, частные собрания демонстрируются отдельно, неделимо. Из коллекций северного ренессанса мне особенно запомнились «Мадонна канцлера Ролена» Яна ван Эйка и автопортрет молодого Дюрера. И конечно же, Рубенс. Вообще Рубенс и Ван Дейк во всех музеях выглядят лучше своих современников, и даже художников последующих веков. Похоже, они владели секретом долговечных красок, или просто на них не экономили. В Лувре есть огромный зал, где висят картины Рубенса из серии «Жизнь Марии Медичи». Марс, Минерва и Меркурий обучают юную девочку. Смерть уносит на небеса короля Генриха Четвёртого. И прочее с более или менее понятными аллегориями. Впечатляет. Королева не смущалась, когда её изображали с обнажённой грудью или даже с голой целлюлитной задницей.
Должен сказать, что на мой вкус размещение картин в Лувре уступает Эрмитажу. И освещение не то, и общее оформление залов. Залы Нового Эрмитажа, музея Изобразительных искусств в Москве, Третьяковки лучше. Наверно потому, что их строили специально для картин, а тут приспособили, что было. Продолжая сравнение с Эрмитажем, скажу, что у нас нашу, отечественную живопись показывают отдельно, в Русском музее, а в Париже французы с самого начала и до середины 19 века висят в Лувре. Тех, что помоложе, с 1848 по 1914 год, выставили в Орсэ, а самых последних отправили в центр Помпиду.
Кроме живописи, Лувр хранит огромные коллекции древностей, где трудно провести границу, определить, что это в большей степени произведение искусства или исторический раритет. Вещи из Египта, вывезенные ещё Наполеоном, там где-то должен быть Розетский камень, с помощью которого Шампольон расшифровал иероглифы. На меня вся эта некрофильская цивилизация всегда производила неприятное впечатление. Один знакомый экстрасенс даже предостерегал меня, что не надо, бывая в Эрмитаже, проходить между двумя чёрными каменными саркофагами, аура там плохая. Вредно слишком много знать, да к тому же иметь богатое воображение. Как представлю, что в эти красивые сосуды клали человеческие потроха, вынутые при мумификации… Но в Лувре много интересного и в этом разделе.

Интересно разглядывать мелкие античные предметы, в основном, римские. Статуэтки, ювелирные украшения, шлемы и поножи, стеклянные сосуды, мебельная фурнитура, посуда. Каждый из этих предметов мог бы осчастливить коллекционера на всю жизнь. Но вещи в музее, как деньги в банке, они выведены из оборота, они слишком далеко, чтобы будить ещё и такой азарт. Хотя возле витрины с драгоценностями всегда толпа.

На мой вкус самая интересная из древних коллекций Лувра – Месопотамия. Крылатые быки, с детства знакомые по слепкам в московском музее Изобразительных искусств.

Их вывезли из Хорсабада, из развалин дворца Саргона. Судя по рисункам, там ещё должны были остаться рельефы. Посмотрел по карте, где это. Чуть не заплакал. Хорсабад, это древний Дур-Шаррукан, в 20 километрах от Ниневии. А Ниневия рядом с нынешним Мосулом. А Мосул – это не просто в оккупированном и неспокойном Ираке, а ещё и в самом центре Курдистана. Выходит, ехать туда – хороший способ покончить с собой. А я пока не хочу. Посмотрел на Гугле, сверху не видно, а фотографий с земли никто не разместил. Камень с законами Хаммурапи тоже из Ирака.

Открытием для меня оказалась средневековая скульптура. Она казалась мне статичной, скучной, часто примитивной, упадком на тысячу лет между искусством римского портрета и Микеланджело. Но оказывается, не было никакого упадка, стиль другой был, и мастерство высочайшее. И не только в позднем средневековье, в эпоху готики, но и раньше были скульпторы, которые так умели, что нынешним и не снилось.

Яркий пример – надгробие некого Филиппа Пота (уж не предок ли он Гарри Поттеру?). Прав был граф Калиостро, нельзя отрывать скульптуру от окружения, в соборе или часовне эта штука наверно вообще била наповал, но и тут, на свету впечатление сильное.

Теги: париж, живопись, скульптура средневековье

все теги