По Греции на автомобиле. Around the Greece by car

Путешествие в оливковую страну.
Из Олимпии мы выехали в восьмом часу утра. В этот день планировали охватить полуостров снизу, и заночевать как можно ближе к переправе на материк, то бишь к мостам через Коринфский канал. Шоссе E55 стремительно ворвалось в провинцию Messinia, продолжая спускаться на юг мимо оливковых садов и маленьких деревень. В 30 км от Каламаты стали встречаться придорожные стенды с тушками свиней на вертелах. Если на западном побережье материковой Греции специализировались на продаже фруктов, то здесь царило мясное разнообразие. На очередном перекрестке мы не выдержали, купив полкило свинины-барбекю за 5 евро. Продавцы в этой сельской местности не говорили по-английски совсем, но фраза "mia kilo, parakalo" ("полкило, пожалуйста") была ими понята, и вскоре мы с упоением уплетали за обе щёки солененькое мясо с дымком.

Спустя полчаса въехали в столицу Мессинии, городок Каламату (Kalamata), второй по величине на Пелопоннесе после Патры. Слово “Каламата” образовалось от греческого словосочетания “kalo mata”, т.е. “хороший глаз”. Это высказывание относится к чудотворной иконе святой Девы Марии, которая хранится в огромном соборе Church of Ypapantis в центре города. Во время землетрясения 1986-го года, тряхнувшего Каламату с силой 6.2 балла, собор не пострадал, не смотря на то, что в округе были разрушены 10 тысяч домов.
С правилами автомобильного движения в Каламате был явный напряг. На дорогах царил полу-хаос; кто куда хотел, туда и ехал. Мы в четыре глаза следили за движением, в любой момент перед носом могла промчаться поперечная машина, да еще и не одна. Светофоры по пути нам не встретились, народ водил чрезвычайно лихо, проскакивая друг от друга в каких-то сантиметрах. Мы очень устали от напряженной езды, поэтому когда справа показался городской рынок, обрадовались, решив недолго передохнуть, и заодно понаблюдать за настоящей жизнью в греческой провинции.

Местный рынок был похож на все рынки такого типа, по сторонам - вещевая барахолка, в центре - сидящие рядками бабушки, торгующие съестным. Более всего бросалось в глаза разнообразие овощей, от помидоров и чеснока, связанного в жгуты, до артишоков и оливок.
Конечно, каламатские оливки известны далеко за пределами Греции. Даже мы, живя на другом конце мира, регулярно заглядываем на центральный рынок Хьюстона, где можно разжиться в том числе и сортом Kalamata olives. Но это не идет ни в какое сравнение с количеством оливок, продаваемых в самой Каламате. Продавцы доставали их из больших стеклянных чанов, стоящих прямо на земле, зачерпывая вместе с рассолом большой поварешкой. Фиолетовые, красные, зеленые, черные, морщинистые и гладкие, размером с перепелиное яйцо и меньше ноготка, оливки в Каламате охватывали, наверное, все вкусовые пристрастия.

Считается, что средний человек равнодушен к оливкам, пока ему не исполнится 30 лет, т.е. это такой своеобразный символ перехода в зрелый возраст. Но мне кажется, что найти сорт по вкусу можно гораздо раньше, было бы из чего выбирать. Опытным путем мы установили, что мне нравятся махонькие, сморщенные, черные оливки; Илье же - наоборот, крупные, зеленые, да еще и с перцем. Самые знаменитый сорт каламатских оливок - это черно-фиолетовые плоды, размером с маленькую сливу. Местные утверждают, что климат региона идеально подходит для оливо-выращивания; жаркое лето и мягкая зима всячески этому способствуют.
Дерево-оливу из Каламаты очень легко отличить от всех других. Так же как и плоды, листья в два раза больше обычных. Но у такого гигантизма есть и обратная сторона: хороший урожай бывает лишь раз в два года. Если в этом году удалось собрать много оливок, на следующий их не жди, дерево хочет отдохнуть. В отличие от других видов оливок, Каламатские собирают только вручную, иначе остаются вмятины; и уже спелыми. Они не могут дозревать из зеленого состояния в сочное фиолетовое, находясь не на дереве.

Через ряды с живыми курами в клетках, кроликами, и даже канарейками, мы попали в центр рынка, где располагался павильон с холодильниками. Мясные туши, подсвеченные розовыми лампами, свисали с крюков под потолком; разнообразные рыбки красовались на ледяных подушках; целые горы копченого мяса и сосисок приманивали посетителей. Посмотрев, что местные греческие бабушки активно берут сосиски у одного из продавцов, тоже приобщились. Илья на пальцах объяснился и купил за евро целое сосисочное звено. Зажевать его решили попозже в дороге. Еще с полчаса бродили по фруктовым рядам, хозяйственным, посудным. Пару раз видели иностранных туристов с фотоаппаратами, с горящими глазами оглядывающими все вокруг. Наверное и мы также выглядели со стороны, некими инородными телами, случайно затесавшимися на рынок Каламаты.

Следующий отрезок пути проходил поперек южной части Пелопоннеса. 59-км участок дороги Каламата-Спарта считается одним из самых красивых на полуострове. Дорога прорезана в горах Taygetos mountains, изобилует змеевидными поворотами и узкими проездами, особенно в районе перевала Langada pass. Шоссе сразу за Каламатой заломило внушительный угол вверх; Хюндаи недовольно заурчала, но вытянула. По сторонам расстилались оливковые плантации. Все склоны, насколько хватало глаз, были отмечены точками, расположенными по линейке как бы внутри больших квадратов-садов. Точками издалека казались кудрявые кроны оливковых деревьев. Плоды поспеют к ноябрю, тогда-то у местных фермеров наступит горячая пора.

На обочинах стали попадаться часовенки; маленькие каменные укрытия, в каждом из которых под стеклом стояла икона и горела свеча. Часовенки хранили и оберегали всех путешествующих через не самый легкий автомобильный перегон. Периодически на дорогу со склонов осыпались камни; один раз разминувшиеся с нами буквально на несколько секунд. На асфальте такие мини-обвалы оставляли заметные вмятины-оспинки. За перевалом горы слегка расступились, их склоны, сплошь усеянные вкусно пахнущими цветами, будто бы гудели. Мы остановились, прислушались, а потом увидели… пасеку. Горные ульи вздымались к самой верхней точке перевала, и конечно вокруг них миллионами носились пчёлы. Ах, какой должно быть сладкий мед они производили! По другому и быть не могло, цветочная сладость прямо-таки разливалась в воздухе видимой прослойкой. Решив, что место идеально подходит для пикника, расположились прямо в траве над дорогой, перекусив той самой каламатской сосиской. Но дневные часы дороги, пора было в путь.

Через несколько километров промчались мимо скалы, откуда древние спартанцы сбрасывали слабых младенцев, и въехали за границу провинции Lakonia. Прямо по курсу возвышался огромный острый холм с руинами древнего города Mystras, основной точки нашего маршрута в этот день.
Город-крепость Mystras был основан французами в 1249-м году, но вскоре перешел в руки византийцев. Под их правлением он расцвел, притягивая живописцев и скульпторов из других районов Греции, а также Италии и даже Константинополя. В городе царила настоящая культурная смесь стилей, что было довольно необычно, особенно для того времени. Но греческое проклятие - турецкие войска проникли и сюда, после чего Мистрас начал потихоньку затухать. Многие художники и скульпторы, развившие в здешних школах свой талант, бежали в Рим и Флоренцию, где внесли не малый вклад в эпоху Итальянского Возрождения.
После турок, Mystras разрушали венецианцы, частично сожгли русские (во время Пелопоннесского восстания, в 1770-м году), албанцы и Ибрагим Паша. Когда в Греции случилась война за независимость, от Мистраса уже мало что осталось, лишь печальные руины усеивали высокий склон. Реставрационные работы начались 40 лет назад, но еще очень и очень многое нужно сделать для восстановления прекрасного образца поздней Византии.

Мистрас расположен на холме двумя слоями: Нижний город, Верхний город и замок-Castro на самой вершине (621 метр). На машине можно подъехать и к нижнему, и к верхнему входу, но мы здраво рассудили, что легче исследовать город сверху вниз. Ориентируясь на дорожный знак “Castro”, доехали до участка дороги, закрытого “кирпичом”. Куда же дальше? Куда делась машина, ехавшая впереди? Сделав вид, что не заметили кирпич, проехали еще метров 200 по отличной дороге, без видимых признаков дорожных работ. И правильно сделали! Таких подслеповатых, не различающих знаки, оказалось с десяток на парковке перед билетной кассой. Какого, спрашивается, рожна там висит дурацкий “кирпич”, путающий людей? А никто не знает. Местные давно привыкли полагаться скорее на здравый смысл, чем следовать инструкциям, ну и мы, глядя на них, не отставали.
Потом подсчитали, сколько же раз нарушали правила, и пришли в ужас. Заразившись греческим пофигистическим духом: превышали скорость, разворачивались, где не был разрешен поворот, проезжали на красный, не останавливались на стопе и перед железной дорогой, делали обгон через двойную сплошную, U-turn в запрещенном месте, парковались, где нельзя, наконец въехали под “кирпич”. Осталось разве что проехать по односторонней улице в обратном направлении, и полный греческий набор был бы в кармане. А ведь местные практикуют такой стиль езды каждый день…

Оставив машину на парковке, заплатили по 5 евро в кассе, и полезли наверх к Castro; не тяжело, но жарко. Замок изначально был построен французами, а затем сильно изменен венецианцами и турками. Сейчас там сплошные руины, но участок двойной крепостной стены всё еще на месте. С вершины открывались шикарные панорамные виды и на Нижний город, и гораздо дальше, вплоть до Спарты. Гёте, когда писал своего “Фауста”, выбрал Castro для встречи Фауста с Еленой Троянской.

Побродив вдоль стен под стрекот кузнечиков, решили спускаться в Нижний город, соединенный с Верхним воротами Monemvasia Gate. И тут мне стало плохо. Надо сказать, что похожие ощущения довелось испытать при посещении Спаса-на-крови в Питере, где я два раза падала в обморок; и вот теперь Mystras, где просто подкосились ноги и стало темно в глазах. Ни о каком неспешном продолжении прогулки и речи не шло. Кое-как пройдя сквозь Нижний город, даже пытаясь что-то там фотографировать, я оказалась у подножия холма. Илья тем временем мчался на всех парах к верхней парковке, и сумел-таки вовремя объехать гору, пригнав машину к нижним воротам, пока я не рухнула. Отпаивание сладкой водичкой и горизонтальное положение сделали свое дело; пациент пришел в норму, даже порывался прорваться назад в город. Но муж непреклонным тоном сказал, что таких дохлых там только и не хватало, и мы взяли курс на восток Пелопоннеса.

Через 9 км миновали улочки Спарты. Город современный, обычный; никакого духа “древних спартанцев” там не чувствуется. В отличие от Каламаты, автомобилисты в Спарте могут расслабиться (до определенного уровня, конечно же). Улицы-бульвары прочерчены как по линейке, широкие, не запруженные машинами; две главные магистрали пересекаются под прямым углом прямо в центре. Мы не планировали здесь останавливаться, проскочили насквозь, не испытав при этом ни малейших затруднений, хотя мысленно готовились.

Шоссе бежало дальше через горную систему Parnonas Mountains. Все 40 км до деревни Geraki оно постоянно поднималось по сосновым лесам, купаясь в цветочном море, разлившимся по склонам. В Geraki поворот на 90 градусов, и далее совершенно шикарные 50 км к побережью Арголического залива. По-моему, этот участок дороги даже более красив, чем в горах Taygatos. До какого-то момента шоссе крутилось змейкой вокруг серой горы, а потом понеслось на всех порах вниз, прямо к сверкающей серебром воде. Появился трафик, в основном мотоциклисты, любители красивой загородной езды.
На побережье мы свернули под знак “Leonidio” в крохотный, курортный городишко, и проехав еще 3 км оказались в его порту со знакомым названием Plaka. Тихая гавань так и манила расслабиться, да и грех было сопротивляться.

Прогулявшись по шелковистому песочку пляжа, завернули в таверну “Michel & Margaret”, расположенную прямо у кромки воды. Доброжелательные хозяева схватили нас в охапку, повели на кухню показывать и рассказывать как и что у них готовится. Просто потрясающее место! Доводилось ранее слышать, что в некоторых греческих ресторанах гости сами выбирают блюда и продукты на кухне, но сами столкнулись с таким в первый раз. Остановились на тцатзики (гы-гы!), кальмарах в томатном соусе, рыбе дорадо с зубами, имеющей двойственный вкус, как у морской и пресноводной одновременно, закуске из баклажанов с фетой и домашнем розовом вине. Сидели, наверное, часа полтора, любуясь парусниками, заплывающими в гавань.

Из Леонидио дорога уносилась вертикально на север, нанизывая на себя крошечные деревушки с галечными пляжами. Очень приятно вот так расслабленно ехать; с одной стороны - горы, с другой - море; чистый воздух и ровный асфальт под колесами. Через 80 км обогнули северный край Арголического залива и оказались на тесных улочках Нафплиона.
Нафплион (Nafplio) считается одним из самых романтичных городов Греции, и к тому же является её первой столицей, после обретения страной независимости. Сейчас это просто курортный городок с 14 тысячами жителей, но раньше играл роль важнейшего порта. Его местоположение было настолько стратегически правильно и выгодно, что в Нафплионе построили три крепости-защитницы: Palamidi, Akronafplia (поменьше), и Bourtzi на островке в 600 метрах от берега, стерегущую единственный навигационный пассаж к материку.