Словакия и память (2)

Все фотографии здесь, кроме первой, - не мои. Я не знаю, как можно переживать путешествие непредвзято. Для меня впечатление от поездки мало зависит от причин объективных. От комфорта, цен, кормежки или расторопности туроператора. Иногда, чем хуже, тем лучше. Самые роскошные гостиницы - в голове туриста. Странствие лишь помогает их вытащить на свет.

Рейтинг фото:

Проснулись мы уже, когда вечерело. Солнце, скользя оранжево, уходило куда-то в Венгрию. Мы вышли из гостинцы и поползали между магазинчиков и гостиниц. Ползали, так как Смоковец – горный и скользкий поселок, а я к тому времени растолстел как свинья. Еще никогда я не весил 105 килограммов. За 8 месяцев набрал 17 килограммов.

Рестораны, города, покупки

Словакия – мирная, сельская страна. И в 4 часа вечера жизнь замирает. В 6 часов вечера так же пустынно, как в туркменском Челекене в 3 часа ночи. А в окошках свету мало, белый снег валит, валит. Сначала мы не могли в это поверить и пытались обнаружить очаги народных гуляний, но тщетно.

Вечером пошли в таверну. Ресторан словацкой кухни. Еда в Словакии похожа и на русскую, и на европейскую, и на американскую. Ничего особенного. Тут и fried chickens, и картошка (земяки), и каша, и оливье. Но порции - убойные. Иногда достаточно одного блюда. Стоит недорого. За неделю на хавчик мы потратили 204 доллара на двоих. В день на пропитание одного человека уходило около 20 долларов. На пропитание другого - около 10-ти. Правда, утром – бесплатный шведский стол. Как и во всем мире – омлет, жареные колбаски, соки-моки и т.д.

Из своеобычного пробовал словацкие галушки. Это - вареные шматочки теста в сметане, увенчанные шпикачками. Простая, крестьянская еда. После исследования разных подвальчиков мы убедились, что лучший ресторан находится в нашей гостинице. Особенно понравился суп из телятины. Заказали порцию – проносят кастрюлю на шестерых человек. Всего 5 долларов. Словакия для гурмана не будет откровением. Вот Таиланд… Другая кулинарная планета.

Рейтинг фото:

На следующий день поехали в близлежащий город – Попрад. В по-домашнему уютном поезде местного значения. От железнодорожного комфорта и идиллической природы Оле на некоторое время захотелось стать европейкой. Общественный транспорт в Словакии весьма развит. Всегда можно купить билет на поезд или автобус. Хоть к черту на кулички через полчаса уехать. Все работает как часики. Пассажиров мало, а автобусов и поездов много.

Рейтинг фото:

В воскресенье в Словакии почти все магазины закрыты. Ну улице пустынно. Как в романе Розендорфера. Все земляне исчезли и остался лишь один человек. Судя по всему, словаки в воскресенье спят, дабы сохранить силы на рабочую неделю. А трудятся словаки самозабвенно – аж до обеда, и с обеда до 4 часов полдника. Вру. Ну, может, до 17.00.

Рейтинг фото:

Главная улица Попрада – нарядна и пестра. Салатные, розовые, голубые, красные, фиолетовые фасады тянутся с полверсты. На первом этаже, как водится, кафе, банки, парикмахерские, рестораны, витрины и рюмочные. Посередине в расширении стоит костел или театр (дивалдо). К этой главной авениде примыкают тенистые аллеи шириной иногда и 2 метра. Словацкие города удивительно похожи друг на друга. Как клоны. Такая же структура у Кошице и Банска Быстрица. В конце улицы универмаг. Метрах в 500 железнодорожный вокзал и автобусная станция слегка в духе Ерофеева. Имеется и квартал социалистической застройки, и большое количество довольно приличных особняков. Все очень аккуратно.

Девочки, авто, дороги

Словакия – страна “победившего социализма”. Ни богатых, ни бедных почти нет. В этом смысле она побивает даже Скандинавию. Есть такой индекс Gini, показывающий разрыв между классом имущих и неимущих. Так вот, по этому показателю Словакия занимает первое место в мире. Раз нет крупной буржуазии, то нет и дорогих товаров. Отсюда самые низкие цены в ЕС. Все национальное достояние размазано ровным слоем масла по всему бутерброду. Без черной икры.

А вот словацкий автопарк выглядит очень бодро и свежо. Совершенно нет старья как у нас. Очень редко попадаются Жигули. Молодость автомобилей видна даже по маркам. 40% всех автомобилей - Skoda Octavia и Fabia, которые вышли на рынок где-то в 1997 и 2000 году соответственно. 25% рынка за Францией. 20% принадлежит Германии (если не считать Skoda, которая есть перелицованный Volkswagen), 5% - Италия. Встречаются Корея, Seat, Швеция. Забавно, но японских, а уж тем более чисто американских машин почти нет.

Львиная доля принадлежит С, B и D классу. То есть, городское мини, Golf-класс и семейный автомобиль. Кроме Skoda, изобилуют Peugeot 206, 307, 406, Volkswagen Golf, Passat, Opel Astra, Citroen C3, Xsara, С5, Renault Clio, Symbol, Laguna, Megane, BMW-3 series, Audi A4, Mercedes C-Class. Очень много универсалов, минивэнов, грузопассажирских машинок, паркетных джипов Citroen Picasso, Berlingo, Renault Kangoo и т.д. Как и в России, нет спортивных машин. Но нет и представительского класса, в отличие от России. Я ни разу не встретил Mercedes S-Class, Lexus LS-400, BMW-7 series.

В четвертый день лежали до вечера в комнате, плевали в потолок. Под вечер удалось поднять Олю, несмотря на ее отчаянное сопротивление, в горы. Горный приют Гребенек. Горнолыжники, даже детсадовцы оттуда вниз по многокилометровой просеке до Смоковца пикировали. Но так как у Оли закружилась голова и перехватило дыхание, то пришлось срочно эвакуироваться вниз. Вообще нужно сказать, что Оля не выпадала в осадок от Словакии, в отличие от меня. Во многих отношениях женщина, исполненная всяческих добродетелей, она, тем не менее, являет собой образ антитуриста, для которого поход из спальной на кухню – уже авантюра.

Поэтому наша поездка в Банску Быстрицу на пятый день Оле запомнилась надолго. На этот раз мы поехали на автобусе. В начале дорога была как дорога, но вскоре автобус повернул на юг – ведь надо было пересечь Низкие Татры - кто же знал, что они окажутся такими высокими? Долина все сужалась, а автобус стремился ввысь. В сонных лощинах ютились милые деревеньки. Вскоре мы поднялись на головокружительную высоту перевала. Те путешественники, кто бывал в Абхазии на Рице, тот знает, каково туда ехать. Но тут дорога не только извилистая, но и скользкая, ибо - зима. Нужно обгонять пыхтящие лесовозы. Миллиметраж над горной бездной щекочет нервы. В общем, обратно мы решили ехать поездом, несмотря на пересадку.

Походили туда-сюда по городу. В этот раз мы решили посетить все музеи и крепости из путеводителя. Но тщетно: все оказалось закрыто. Кстати, нам «Солвекс» обещал кучу организованных экскурсий – от аквапарка до пещер. Когда мы решили все-таки поехать в замок, то экскурсия не состоялась, поскольку не хватило желающих, а четырех человек возить накладно.

Маленький, похожий на большой трамвай поезд подлетел к вокзалу стремительно. Мы еле заскочили. Ехали, ехали. Толпа стала редеть. Наконец в поезде остались вдвоем. Вскоре к нам подошли проводники и объяснили на словацко-немецком, что мы сели не в тот поезд, а приехали в Зволен. Город не наших надежд. В спешке мы ринулись на автовокзал – благо все близко – и еле купили билет.

Автобус наполнился цыганами, которых здесь так же много, как и вьетнамцев. Обратный путь шел сквозь другое ущелье. Поэтому было еще интересней. Ехали в кромешной тьме по высокогорным, скользким кручам. Магнитофон играл печальные украинские пiснi. Казалось, еще чуть-чуть – и мы полетим кубарем вниз.

http://www.youtube.com/watch?v=D33E3XIFkx0&feature=related

Последние два дня мы покупали подарки для родственников. Да, колоссальный минус – информационный голод. Очень не хватало русского телевизора и газет. Есть скучный CNN, который повторяет по сто раз одно и то же. Есть полупонятные словацкие каналы. Английские и русские газеты и журналы имеются в наличии, но их очень мало и стоят они раз в пять дороже. Это не есть карашо.

Я не знаю, как там чехи и поляки, но словаки незлобивы и податливы как хоббиты. Официанты, продавцы, кассиры стараются помочь изо всех сил, все объясняют, дарят гостинцы, пытаются застенчиво познакомиться. Даже в очереди как-то бочком пытаются пропустить вперед, улыбаются и краснеют.

За пределами судового журнала

Я давно ищу кондовую Россию. Страну, которой нет на карте. Но, тот, кто ищет, тот знает, что эта Россия есть. Дело не в том, что я махровый патриот. Даже наоборот, голосую я за Хакамаду, а люблю все заграничное.

Моя Россия пришла из сновидений и поселилась в реальности. В каплях дождя, в бликах поселковых стекол, в вечернем лае собак, в поножовщине урок. В конторской пыли раннего утра в тайге. Эта Россия золотистого, снежного и свинцового цвета. Цвета костромского райцентра или Ставрополья перед грозой. Она темнеет в палисадниках и звучит у лесных шоферов. Она есть, кончено, в водке, в братанах, в бомжатине, в ментовке. В автобусе Якутск-Иркутск. В детском смехе, в пионерах, в белых городах социализма. В музыке Рыбникова, Крылатова, Таривердиева. В гвардейцах генерала Маркова. В православии, в мощах и в панихиде. В ней обязательно должно быть кладбище и передача «Жди меня».

Нет, Словакия, конечно, – не Россия, но тогда, в начале января, Словакия мелькнула той страной из снов. Запахла зимним дымом стрелецких посадов. Уже патриархальной Русью, но еще не советским безвременьем.

В течение жизни я переезжал в большие города. Из Нижневартовска в Тюмень, из Тюмени в Харьков, в Ленинград. И каждый раз был ранен мощью этих мегаполисов. Особенно на Невском проспекте в Ленинграде 1989-го. Панки, коммунисты, гамбургеры, елки, демократы, Эрмитаж, чухонцы, пройдохи, молодежь, автомобили, кинотеатры, монархисты, митинги и девчонки. Все как один были и лучше и больше, чем я. Мне хотелось все это уменьшить. Упаковать и утрамбовать в голове. Я считал - магазины, чувства, партии. Я хотел запечатлеть все иконы большого города. Но перечислить было все невозможно. Вселенная Ленинграда росла как после Большого Взрыва, где я был хуже всех.

Шли годы. Я переехал в Москву. И всякий раз, когда я покидал ее на время, все новые города стали мне казаться преступно маленькими и доморощенными. Ессентуки, Феодосия, Ялта, Уренгой, Оренбург, Калуга, Тула – здесь все понятно. Но, когда уменьшились Харьков, Мадрид и Челябинск, то эта ворожба времени повергла меня в сильное изумление. Вы не задумывались, как лениво снуют авто в Мадриде, как медленно ползает муха по стеклу в Харькове?

Словацкий город – Попрад, Банска Быстрица, Кошице – по-своему красив. Но меня убила его миниатюрность. Вот идешь ты от вокзала. Все ближе к центру. Вот уже костел. Вот площадь. Вот оно начинается... Ура!!! ...И вдруг ты понимаешь, что все… Все уже кончилось. Как же так? - Бокс ведь только начался. А Майкл Тайсон уже в нокауте! Я же только обуютился в кресле перед телевизором и с колбасой... Верните деньги!

Но зато размер словацкого городка уравновешен величием ландшафта. Особенно красиво было, когда в третий день турне мы поехали поездом в Кошице. Из окна открывалась трогательная картина. Поезд рассекал облака светлого тумана. Длинные тени на утреннем солнце. Тысячи спокойных деревень. Синее, фарфоровое небо. Холмистые, шоколадные леса как из книжки сказок.

В Словакии водится множество диких лисиц и зайцев. Их можно увидеть невооруженным глазом прямо из окна поезда. Рассказывают, что летом можно встретить и медведя. Бывало, что медведь нападал на пеших туристов. Таких людоедов приходится расстреливать. К счастью, зимой все медведи спят в берлогах.

Известно, что лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстоянии. Путешествие втройне приятно:

Во-первых, как говорили древние римляне, omni periclara – rara, все редкостное прекрасно. От себя добавлю – все новое тоже.

Во-вторых, для меня путешествие – это катализатор ностальгии. Кроме перемещения в пространстве, я совершаю полет во времени.

В-третьих, путешествие открывает глаза на собственную страну. Если ты тупо годами ездишь в метро из Отрадного на Боровицкую, то глаз замыливается, обоняние притупляется, ухо забиваться серой. Путешествие смахивает пыль повседневности. Твоя страна, твой город разоблачаются. Тебе открывается их тайна, которая познается в сравнении.

На этот раз Родина началась прямо в Словакии, когда автобус наполнился бодрыми и отдохнувшими россиянами. После безмятежной Европы наши выглядели как обогатившиеся махновцы. Кенты гулеванили с порога гостиниц, в автобусе и в аэропорту. Счастливый кичман продолжался на борту самолета. Крики, хохот, караоке “от меня мужчины в шоке”, этнические наблюдения, неудержимое желание дружить домами. Многие на костылях и с фингалами травили байду “как я упал с горы”. Какие-то три бывалых деда, то ли спецкоры-комитетчики, то ли фотоменестрели, технично кадрили двух ласковых кокоток – “я не такая – я жду трамвая”. И закадрили все-таки!

Я знаю, что многие со мной не согласятся, но меня не покидает ощущение, что Россия за 15 лет очень много приобрела от перемен. Вместо уныния и грусти советского туриста, у российского туриста – бодрость и довольство. Особенно эта заметно, отчего-то, у новорожденного среднего класса. Мелкий русский буржуа выглядит так, словно он выиграл экзистенциальную войну. В его повадках, в выражении глаз, в моторике движений – налет неуловимого нахальства. Когда я возвращался после Югославии в 1990 году, то у всех у нас было ощущение изгнания из рая. Сейчас этого и в помине нет. Вчера Татры с пивом, сегодня ночной каток в Москве, а завтра едем в Германию - смотреть футбол.

Что касается меня, то Москва после любой заграницы кажется веселым, хоть и расхристанным Вавилоном. Блеск и нищета ее проявлений – великолепна. А Европа кажется Пармской обителью. Впрочем я не был ни в Нью-Йорке, ни в Нагасаки, ни на Марсе. Я пишу о своем скромном опыте. Все-таки здорово, что есть Словакия, Испания, США, Иран. И есть непутевая, но ни на кого не похожая Россия.

И еще одно наблюдение. Невозможно войти в одну реку дважды. После Словакии я понял, что уже никогда я не смогу я испытать того восторга, которые я испытал в 23 года от Югославии. И дело здесь не в Югославии, Словакии или Гондурасе. Дело том, что был 1990 год, что после СССР, и самое главное – что мне 38 лет, это не 23 года. Слышишь ли ты, мама? Я ищу тебя в переулках памяти.
http://www.youtube.com/watch?v=VhW9PnbxAng&feature=related

мой журнал
http://zheniavasilievv.livejournal.com/